Как князь Владимир загнал свой народ в реку и почему мы по-прежнему там. Несвоевременные мысли ко Дню крещения Руси
Я подписан на рассылку пресс-службы РПЦ и слежу за приключениями мощей равноапостольного князя, хотя от греха подальше читаю только заголовки:
«На Северном Кавказе мощам князя Владимира поклонились более 70 тысяч верующих»
«Русское поле-2015»: во славу Крестителя Руси!»
«В Белоруссии мощам князя Владимира поклонились более 75 тысяч верующих»
«Князь Владимир принял христианство, потому что видел в нем силу»
Греция надоела, Украину забыли, геи больше не волнуют, осталось крещение. Моих ровесников, например, крестили для здоровья, профилактически. Время было дикое, витаминов не хватало. Ну, говорили родители, Бог поможет, раз Кашпировский не помог. Сработало. Мы выжили, и всемы теперь крещеные: красим яйца (43%), ежедневно молимся (11%), не занимаемся сексом в пост (7%).
Крест — первое и последнее утешение. Крестят ребенка, чтобы не болел. Неизлечимо больного во имя чуда. Крещение — это всегда про страх смерти и гарантию жизни. Ты, брат, прах. И в прах возвратишься. Но что-то от тебя все-таки останется.
Мне кажется, князю Владимиру тоже было страшно. Особенно по ночам. И он, человек бесспорно выдающийся, отказался от привычных старославянских способов борьбы со стрессом — напиться на пиру, сжечь кого-нибудь или зарезать. Он крестился. «Был я как зверь, жил по-скотски, но Ты укротил меня».
Ну, это фантазия. А вот факты: тысячу с лишним лет назад Владимир загнал в реки и ручейки семь миллионов своих крестьян. Судя по летописям, он был типичный политик раннего Средневековья: собрал войско против Византии, захватил Корсунь, потребовал в жены сестру императора, пообещал креститься, крестился, забрал сестру, вернул Корсунь. Удачный ход: породнился с последней империей Европы и получил удобную мобилизующую идеологию. Надо было догнать и перегнать соседей, у которых уже вовсю царил монотеизм.
Кто-то видит в проплывающем облачке зайца, кто-то кота. Богословы предпочитают рассматривать всю эту средневековую мясорубку как христианский подвиг. Историки мечутся от слащавых до богоборческих трактовок. Вот что писали в 1930 году, когда кто-то еще верил в революцию, а сталинский термидор уже состоялся, но еще не все это поняли: «Принесенное к нам из Византии православие держало народ в невежестве, было гасителем в русской общественной жизни истинного просвещения, убивало поэтическое творчество народа, глушило в нем звуки живой песни».
А вот 1979 год. Советский Союз уже дышит на ладан, у народа появились духовные запросы: «Роза мира», восточная медицина, мумие. С церковью заигрывают, революционная романтика забыта, главное — сохранить статус-кво. «Принятие христианства укрепляло государственную власть и территориальное единство Древнерусского государства».
А вот что сотворили из Крещения в наше время. Слово протоиерею Чаплину, 23 июля 2015 года: «Многие хотели бы, чтобы власть не имела веры, чтобы власть была только менеджеров. Но в нашей истории и, я надеюсь, в нашем будущем это не так. Вера сделала Владимира милосердным. Будучи верующим человеком, он отстаивал интересы государства. Усмирил хорватов. Даже намеревался усмирить собственного сына, когда он перестал проявлять лояльность по отношению к центральной власти. Вера и решительное государственное действие друг другу не противоречат. Русь не может стоять без веры. Власть не должна себя исключать из идейной сферы, иначе народ оказывается без руля и без ветрил, уязвим перед внешними опасностями».
Помесь внутренних войск и системы противоракетной обороны — вот что такое вера, без которой не может стоять чаплинская Русь. Архимандрит Савва выражается даже ясней: христианство — это когда бьешься за своих. «Раньше было так: пришел, победил, ограбил, изнасиловал, убил. А сейчас в Уссурийском районе будет массовое крещение людей. В Ижевске будет водно-спортивный фестиваль “Время героев”. Раньше был культ звериной силы. И только христианство принесло культ сильного человека! Вот преподобный Сергий как сильный человек ушел в лес без оружия. И Александр Невский, Дмитрий Донской и другие воины шли в бой за своих с именем Христовым на устах!»
И последняя цитата про Крещение — из самого патриарха. «К сожалению, наши противники используют слова “Русский мир” как некий жупел, как пугало, заявляя, будто это некая доктрина, которая служит исключительно внешнеполитическим интересам Российской Федерации. Русский мир — это одновременно и Украинский мир, и Белорусский мир. Это мир всея Руси. Это мир, который создан через Крещение в Днепре, это мир князя Владимира, это система ценностей, которая проникла в культуру, в быт нашего народа».
До войны в Донбассе патриарх ни сном ни духом не упоминал о Русском мире. Что ж, у каждой конфессии свое проклятие. Злые католики жгли ведьм, а миролюбивые православные тысячу лет обслуживали власть, объясняя любые ее авантюры высшей необходимостью и духовным поиском.
Уже предвижу возражения: сам-то ты кто, либерал, нехристь. Ни то, ни другое. Я крестился в 2005 году. Типичный поступок типичного гуманитария: в 20 лет ты прешься по Беккету, в 21 — по Барту, в 22 — по Христу. Сейчас я объясняю это юношеской депрессией и страхами. Но, как бы то ни было, временное обращение к религии удержало меня от распада. Даже если это было плацебо, пустышка, а не лекарство.
Интересно, от чего хотят спасти Россию нынешние ее лекари, гастролируя с мощами равноапостольного князя Владимира, как с группой «Ласковый май».
Тысячу лет назад князь Владимир крестился, гарантируя себе душевный покой и жизнь вечную, а Киевской Руси процветание до скончания времен. Не прошло и века, как Русь треснула по швам и православные князья продолжили резать друг друга точно так же, как честные католики. Но Владимир, конечно, в этом не виноват.
Евгений Бабушкин
“СНОБ”