АПЦ «на разогреве»

Скандал в АПЦ уже перестает быть новостью, а я, хоть и считаю себя обязанным высказаться, все еще не знаю, с чего бы мне начать

Начну, пожалуй, со смешного скандала, положившего начало православному микросообществу с громким названием Апостольская Православная Церковь (АПЦ). В далеком 99-м ее организовал для себя ныне покойный Глеб Якунин, которого в то время выгнали из РПЦ МП, последовательно запретив в священнослужении, лишив сана и наконец отлучив от церкви «за непослушание» и отказ подчиниться повелению церковного начальства снять с себя депутатские полномочия – мол, попу негоже быть депутатом госдумы. К тому времени, к 1998 году патриархия опять осмелела настолько, что осмелилась-таки на расправу с ненавистным наглым попом, возомнившим себя ее разоблачителем и судьей только потому, что при советах сидел за веру, а при Ельцине посмел замахнуться на святое – создал и возглавил комиссию по расследованию сотрудничества «красной церкви» с госбезопасностью. Тогда им показалось, что земля уходит у них из-под ног: в прессе появились первые разоблачительные статьи на «агента Дроздова» по кличке «патриарх Алексий Второй», калужского архиерея Климента Копалина с агентурной кличкой «Топаз», приехавшего к нам в калужскую область из америк, на волоколамского архиепископа Питирима- Аббата, и на некоторых других «князей церкви». Но ничего по-настоящему страшного для них не произошло – в стране стукачей и сексотов народу было, как и сегодня, на все это плевать, и никакая свобода совести так и не случилась по вине молчаливого большинства, бормотавшего про себя в ответ на призывы к переменам в освобожденной от большевицкого гнета церкви: «Нам до Бога высоко, до начальства далеко, наша хата с краю, ничего не знаю – нам что ни поп, то батька». Опять же, очень вовремя удалось при помощи хозяев с лубянки и крикунам рты заткнуть, и комиссию ликвидировать, и законы поменять в свою пользу – народ безмолвствовал. И тогда настала очередь Глеба: его, исповедника веры, сидевшего за нее при советах, отлучили от рпц те, кто все прошедшие со времени его посадки годы продолжали благополучно топтаться у кремлевской кормушки, служа неверием и неправдой – нет, конечно же не Христу, а – князю мира сего в лице сперва безбожной советской власти, а там и всем прочим, кому попало у той власти оказаться по случаю. И получилась престранная коллизия: отлучив от себя исповедника веры за непослушание себе, патриархия тем самым по всем собственным своим канонам не Глеба, а себя саму окончательно и формально отлучила от Христа и Его Церкви, в которой, верую, Глеб пребывает ныне и во веки. И сама о себе публично засвидетельствовала это, как та унтер-офицерская вдова, которая сама себя высекла. Вот тогда и решил о. Глеб Якунин, что коль скоро «Добби свободен», то можно попытаться создать нечто новое и попробовать построить церковную жизнь, реформировав ее по модели церкви апостольских времен и дособорного периода.

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Придя в АПЦ спустя добрых лет пять после описанных выше событий, я застал в ней «разброд и шатание». Дискуссии о том, какие должны быть порядки в новой церкви, не утихали и бурлили по-прежнему с первозданной силой, а изначально собранная о.Глебом довольно обширная и разношерстная церковная компания, состоявшая в основном из раскольничьих попов и архиереев, успела много раз перессориться, разделиться, разругаться и разойтись навеки. Так что на поверку, когда я пришел, в АПЦ оставались сам Глеб с преданным ему лично и им выбранным в предстоятели АПЦ митрополитом Виталием Кужеватовым, служившим по совместительству верстальщиком в газете Льва Пономарева «За права человека» – там же, в Кисловском переулке, находился их единственный импровизированный храм в пустующем подвальном помещении. А также новоиспеченный Кужеватовым поп Кротов, сам себе определивший место и должность ответсекретаря АПЦ, и усердно занимавшийся составлением для АПЦ уставов и канонов – он-то, собственно, и привел меня в Кисловский переулок. Еще были какие-то странные люди, выдававшие себя за священников, но по ухваткам больше похожие то ли на шпану, то ли на сутенеров, да, наверно, и бывшие и тем, и другим сразу – надо отдать должное о. Глебу в том, что он был удивительно наивен и совершенно не разбирался в людях. Никаких других архиереев мне повстречать так и не довелось, а о прихожанах и речи не шло, раз нет и не было храмов для прихода – так, какие-то друзья-знакомые и родственники Кролика. Зато у АПЦ была государственная юридическая регистрация, и эту регистрацию они за счет хорошей юридической поддержки (жена Кужеватова, на которой он женился уже при мне, похерив втихую свои монашеские обеты, была ловким адвокатом) исправно получали без особых заморочек при всех многих затевавшихся репрессивных перерегистрациях, имевших основной целью зачистить неугодных РПЦ коммерческих конкурентов, как раскольников и самозванцев. Так что у АПЦ всегда было прочное правовое положение на зависть остальным неудачникам, которых постепенно, раз за разом, вытравили и ликвидировали, как выводят, посыпая дустом, вредных насекомых.

За те без малого десять лет, что сам я лично провел в апц, мало что изменилось. Для меня-то это не имело значения: я был при канонично рукоположенном архиерее с подтвержденным апостольским преемством, что тогда представлялось мне архиважным в церковном устроении, и я имел от него разрешение совершать Божественную Евхаристию, что и делал исправно у себя в Обнинске, где у меня в отличие от всех прочих был настоящий храм в собственности на собственном земельном участке. Никаких других храмов у апц так никогда и не случилось – патриархия давила на все педали, чтобы с помощью админресурса воспрепятствовать появлению каких бы то ни было новых (или передачи разрушенных) храмов кому бы то ни было – и к тому же по возможности отнять и то, что властью было сдуру передано всяким «отщепенцам и самозванцам» в первые годы, пока страх грядущих разоблачений, действуя на патриархию как касторка, прочно удерживал ее на толчке, не давая подняться со стульчака клозета, и ей было не до публичности – не обосраться бы на людях.

Все эти годы Кужеватов сильно меня уважал, и даже почитал, почему-то присваивая мне наравне с Глебом подвиг исповедничества (что я сам категорически отрицал и отрицаю: подлую и коварную расправу, тайно под ковром учиненную мне мстительным негодяем ГерманКопалиным по кличке климент-митрополиткалужский по подвернувшемуся трагическому поводу я никак не могу зачислить себе на счет мученичества и исповедничества во Имя Христа – гера ненавидел лично меня, а не мою веру в Господа нашего). И в этой связи Кужеватов постоянно и настойчиво предлагал мне архиерейство, от которого я столь же упорно отказывался – а зачем мне титул, за которым не стоит реально Народ Божий в количестве хотя бы трех оговоренных в уставе приходов?

Вместо этого я, пользуясь своим, пусть и не вполне заслуженным авторитетом, старался сдерживать в апц присущую всем без исключения церковным сообществам склонность к административным репрессиям и авторитарии, от которой не удержалась, к сожалению, и первая Церковь времен апостольских, что мы видим из Деяний и Посланий Нового Завета – так уж куда нам, грешным, не воспоследовать освященной веками «истинно христианской» традиции: бей своих, чтобы чужие боялись. То есть, в первую очередь, воспрепятствовал принятию любовно выпестованного Кротовым «канонического права» апц, включавшего в себя все ту же карательную логику возведения в абсолют церковных порядков, навыдуманных, может, и с благой целью церковными деятелями всех времен и народов за две тысячи с лишком лет в «православной полноте». Убедил, что все эти «канонические» подходцы являются карикатурой на рпц и превращают апц в комичную карликовую тень московской патриархии. И что глупо, отделившись от мпц, тащить за собой привязанную к ноге гирю каторжника придуманных за века карательных мер по отношению к нарушителям установленных порядков, если своей задачей мы ставим ВОЗВРАЩЕНИЕ К ИСТОКАМ, то есть к тем отношениям в Церкви, которые нам через апостолов заповедал Христос: «По тому узнают, что вы ученики Мои, что будете иметь Любовь между собою». Любовь-то дело ненадежное и хлопотное, Порядок в этом смысле удобнее, но не нами сказано, что «порядок возведенный в абсолют есть Ад», и в Аду установлен сами знаете кем. В общем, удалось как-то от этого «порядка» отвязаться – а заодно из-за этого от нас отвязался оскорбленный в своих лучших устремлениях Кротов, пошел по свету искать, «где оскорбленному есть сердцу уголок» – и остались мы опять в основном втроем, помимо постоянно временно (извиняюсь за невольный каламбур) примыкавших к нашему свободному сообществу, благо ни примыкание ни отмыкание не имело для притекавших ни обременений, ни отрицательных последствий ровно никаких.

Однако, не так повернулось дело с предлагавшимся мне архиерейством, когда я переехал в Черногорию – здесь оно мне внезапно понадобилось для организации русских приходов, которых практически здесь не оказалось для тех многих соотечественников, которые волею судеб оказались прибиты волнами перемен к черногорскому берегу моря. Казалось бы, все логично – предъяви властям законное архиерейство, регистрируй епархию – и путь открыт к победам. Но тут-то и оказалось, что я многое пропустил, уехав с альма-матер, и выпустив из рук бразды не правления, но влияния на политику апц – за это время нашлись у моих простых и наивных друзей другие друзья-влиятели и решатели, которые быстро и решительно повернули апц вспять, на привычные стези установления жестких порядков во имя Извлечения Прибыли. Тут уместно вспомнить старый фильм «Человек с бульвара Капуцинов», где стоило лишь энтузиасту кинематографа мистеру Вайту ненадолго отлучиться из города, как на его месте внезапно объявился любитель прибыли мистер Блэк со своим нехитрым репертуаром злобы и дикости, а город по его милости тут же вернулся в первобытное состояние, от которого на протяжении всего фильма любовно отучал горожан положительным кинематографическим примером идеалист Вайт.

Сперва к Глебу незаметно прислонился и присосался «старый друг» некто Регельсон, до этого, почитай, всю жизнь благополучно проведший в лоне рпц мп – а тут вдруг подозрительно легкомысленно для своего почтенного возраста ( ему далеко за 70) перескочивший в раскольничью церковь к схизматикам, и сразу же поспешивший занять вакантное со времен Кротова место любителя соборов и блюстителя канонов – и уже на соборе в мае 2013 года он проходил под кличкой «наше все», благо Кужеватов, докладывая мне об этом соборе, и тогда еще не знал и не помнил его ни по имени, ни по фамилии. Интересно, что я независимым образом познакомившись с ним чуть позже в фейсбуке, весьма удивлялся, помимо всего прочего, что он, примкнув к апц, продолжает посещать мп-приходы, причащаться там и даже имеет духовником-старцем не кого-нибудь, а Илия Ноздрина, по слухам окормляющего самого патриарха и даже СамогО-сАмого. Как говорится, «ласковое телятя двух маток сосет». Но было мне невдомек, как же этот Ноздрин, всеправославный старЕц, допускает до себя раскольника и еретика, погрязшего вместе с нами, грешными, в «пучине погибели»? На мои расспросы и недоумения, а также сомнения в подлинной духоностности этого давно известного мне с отнюдь не благовидной стороны персонажа я получил гневную, полную глухой ярости отповедь, и решил для себя: «не обличай неразумного да не возненавидит тебя» – на том и успокоился.

А дальше начинается самое интересное. В наших с этим регельсоном небезынтересных для меня дискуссиях принимал участие, как правило, в роли статиста, некий весьма блеклый персонаж по фамилии Южаков – в то время звавшийся Романом. И как я вскоре понял, являвшийся креатурой регельсона, явно к нему неровно дышавшего уж не знаю по каким причинам.

И не успел я оглянуться, как эта двоица стала верховодить и барагозить в апц аки заблагорассудится, пользуясь своей внезапно возникшей и вдруг сильно укрепившейся близостью к Глебу, которого они с этого времени стали буквально опекать – и вот уже была поставлена под сомнение целесообразность моего рукоположения в епископы апц на основании конфедициально сообщенных ими Глебу сведений о моей «неправославности», вольнодумных воззрениях и вообще: несдержан, пристрастен, гневлив и злобен зело – в общем, ихний фейсконтроль я провалил. Более того, из надежных источников мне сообщили, что решение в отношении меня уже принято – архиереем апц мне не бывать НИКОГДА! И все это в то время, когда я уже собрался в Москву на рукоположение, и билет на самолет куплен, при заверении Кужеватова, что «откормлено, заколото и все готово – приходите на пир» – но с какими-то неуверенными оговорками, что, дескать, нужно еще провести заседание Синода и принять на нем общее решение архиереев (каких? Их же отродясь в апц своих не было). Ладно, я плюнул на эти мадридские тайны и интриги в песочнице – времени у меня было в обрез – поехал к своему другу владыке Макарию Мамонтову и у них рукоположился – а Кужеватову сообщил, что и я и мои приходы в моем подчинении теперь не в апц, а в ПРЦ (Православная Российская Церковь) у митрополита Кириака Темерциди (который кстати, рукополагал когда-то и самого Кужеватова) . Ну, и забыл об этих бывших своих друзьях на время – и без них было чем заняться.

Конец истории апц

Потом умер Глеб – Царство ему Небесное! И началось что-то вообще странное.

Посыпались УКАЗЫ. Сперва, ДО сорока дней, когда еще, как говорится, прах покойного не успел простыть, назначили комиссию по его канонизации во святые – неприличная поспешность этого действа сродни только внезапному поносу. И сразу – другая комиссия, по вопросам вероучения и церковного устройства. Председатель – Кротов, то есть, я извиняюсь, Регельсон. Потом втихую провели епископскую хиротонию Южакова, а заодно и Регельсона в попы продвинули разом. Поскольку своих архиереев у Кужеватова как не было, так и нет, привлекли старичка Темерциди, наврав ему, что новый епископ избран всей полнотой апц – на самом деле эти тихушники вообще никому ничего не сказали, хранили тайну. А когда кое у кого задним числом появились законные вопросы, то вместо ответов сунувшие любопытный нос не в свой вопрос получили очередной Указ: об изгнании из апц священника Романа Зайцева – вот это новость первой свежести! «На основании 55 апостольского правила» – того самого скандально известного репрессивного правила, которое в последнее время широко используется безграмотными преосвященными самодурами рпц против неугодных им подчиненных священников: «Аще кто из клира досадит епископу, да извержен будет» (из священного сана – прим. мое). То есть на самом деле, если подходить формально, по указанному канону 55 не просто выгнали, а лишили сана! При этом неканоничный епископ неканоничной раскольничьей церкви в указе апеллирует к канонам, по которым он сам является во-первых преступником, находящимся под общецерковной анафемой, а во-вторых еще и самозванцем, которого можно по госзаконам привлекать за мошенничество (дурит людям голову религией, не имея на то гослицензии). Вот это и есть картина Репина «Приплыли» – картина маслом.

Вот, собственно, и все об апц – как Церковь Христа она более не существует, а судьба ее останков: продажа за сребренники или реструктуризация до торгового ларька предприимчивыми «наследниками» Глеба – это уже совсем другая история.

Олег Чекрыгин

Подписаться
Уведомить о
guest
0 Комментарий
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии